Прилетела в Питер. Дышу. Просто дышу.
Буквально через несколько минут после меня – не успели мы ещё с Александром и поздороваться толком, – в дверь позвонила знакомая Александра Оксана, пришедшая узнать его мнение по поводу её новых фотографий, с ней заскочила её подруга Даша. Саша смотрит фотографии, по поводу одной из них говорит:
- Ещё бы буковку расстегнула на модели, Оксан. Примитивно внимание привлечь, для глянца в самый раз.
Даша начинает заигрывать, а точнее хихикать:
- А ты, Саша, оказывается, девушек на фотографии-ню разводишь?
- Фантазия хорошая, могу и от шубы додумать. Но если надо, просто прошу раздеться.
Я понимаю, что такая твердая уверенность в себе манит, что называется, attract, почти attack, с ног сшибает, на самом деле. Сама при первой встрече с Александром еле справлялась с собой, дабы не смотреть с открытым ртом. А тогда и в голове ничегошеньки не было о нас. Какое там! Ему 32, устроенный в жизни человек, взрослый, сложившийся, повидавший и переживший ого-го сколько, загадочный – не подойдешь. И я такая, финтифлюшечка Амелфочка, поболтать на пару деньков прилетела в Питер, по-юношески совершенно ведомая стихами, творческим путем – ха-ха. Так, смотрела на интересного молчаливого человека, инстинктивно пыталась не ударить в грязь лицом и осознанно старалась впитать это нечто чувствующееся в нем, но так и не нашедшее во мне названия. Силу? Ну и плюс к этим невозможной уверенности, достоинству и осознанию себя вся атрибутика романтизма: можно галочки проставлять напротив увлечения авиацией, множества женщин, сигарет, а иногда и трубки в руке, независимости, недоступности, дистанцированности. Это фантастический человек, в самом деле. Можно писать и писать. Это невероятный человек. Непостижимый. Я ещё в вечер нашего знакомства, самого что ни на есть поверхностного, думала: как мне повезло, что я просто с ним встретилась, с таким человеком. А потом раз – и я у него дома, два – и это не просто интрижка.
Разболталась. Возвращаюсь к повествованию. Я остановилась в центральной части записи на том, что я прекрасно понимаю Дашу, которую сначала словно ударило таким ответом Александра, в то время как мы с Оксаной только мельком переглянулись. И я прекрасно понимаю ее, которая потом, когда Саша уже погрузился в следующий снимок, прерывисто вдохнула и уставилась на него, уже позабывшего об этом разговоре, изучающим взором.
Позже, когда мы с Александром вышли провожать девушек, Даша остановила меня в коридоре и шепнула шутливо, но с горящим в сторону спины Александра взором:
- За ночь, да за полночи, за четвертушечку ночи с ним все бы на хуй послала! Одолжи, а? Не жадничай, обладательница удивительного имени и мужчины! – Засмеялась она.
Как ни странно, я не разозлилась. Меня, конечно, преисполнила глупая гордость, что скрывать, это всегда приятно, такое отношение к Александру девушек. Ревность ревностью, но ведь приятно чертовски. Превосходство, да? Я тоже посмотрела на его спину, улыбнулась и ответила на удивление честно, то, что было в голове:
- Ты думаешь, его вот так можно одолжить?
- Нет. Такого – нельзя. Везет тебе, Амелфа! – Наклонилась ко мне Даша, склонила голову в сторону Александра и, сделав глубокий вдох, направилась к уже одевшейся Оксане.
Нельзя, конечно. Им даже обладать нельзя. Считать своим нельзя. Требовать нельзя. Можно быть с ним.
В этот момент за гостями закрылась входная дверь, Александр обернулся и посмотрел на меня, чуть разведя руками, мол, ну вот мы и одни. И задумчивости моей как ни бывало. Быть с ним. Что ещё нужно?