Если наваливается, то все сразу. Плюс к курсовой мне а) прислали срочнейший перевод - до субботы 20 страниц юридического текста, б) начальник сказал, что и прошлые два текста должны быть сделаны в течение следующей недели, а там не одна сотня страниц, кхм. Отлично.
Но я в Москве, завтра встречаюсь с научником и наконец-то мы поставим задачу.
И я так злюсь на весь этот из пустого места образовавшийся аврал, что мне даже не кажется, что я чего-то не успею. Во мне сильнее это "А вот назло возьму и сделаю". Главное, пока не задумываться над тем, а как, собственно, я собираюсь все это успеть чисто физически? Ну, посмотрим.
Пока же хороший друг зовет меня к себе пить виски и курить кальян, но я пока отказываюсь. Впрочем,е сли так пойдет и дальше, то парочка бессонных суток, я чувствую, и закончится такой вот нирваной на его тесной кухне.
А вчера я была еще в Петербурге. Поздно ночью мы с Сашей валялись на большой кровати: он на подушках, я поперек, - я играла в привезенный из Америки умный телефон, а Саша уткнулся в компьютер и смотрел на него ну слишком напряженно, я усмехаюсь:
- Милый, что-то мне подсказывает, что ты там не работаешь.
Он быстро скользит по мне взглядом и, уже вернувшись к собственному экрану, резонно парирует:
- Да и ты, я погляжу, не рабочий е-мейл отправляешь.
Мы смеемся и продолжаем оба играть независимо друг от друга каждый в свою игрушку, что, в общем-то, впервые. Не помню себя играющей в телефон и Сашу, играющего в компьютерные игры. Удивительно, что такое произошло не от недостатка общих тем или дел, нет. Просто и в этом нам было удивительно хорошо. Я пока не подобрала этому состоянию названия.
Проходит буквально пара минут, Саша произносит:
- Я подумал...
- Старость? - Перебиваю я, потому что про себя забавно недоумеваю о том же.
Я слышу, как захлопывается ноутбук, отрываюсь от телефона и вижу устремленную на меня гротексно оскорбленную пару глаз, я смеюсь и наивно продолжаю:
- Ты хотел сказать что-то другое?
- Я хотел сказать, что в твоем случае всё это можно списать на зрелость, но тут надо было бы посмеяться и закончить, Лени, разговор, закончить!
Я улыбаюсь:
- Прости. - Но тут мне становится очень смешно от его наигранно уязвленного выражения лица и я начинаю хохотать, пытаясь сквозь смех выдавить, - правда, Саш. Прости, пожалуйста! Ну Саш! Саш!
И я правда хочу извиниться, но мне действительно слишком смешно. Я катаюсь по кровати и смеюсь, а Саша лежит неподвижно и на меня смотрит, потом наконец говорит:
- В тебе вот это обворожительно: природная доброта и желание сделать приятное и в то же время безудержная жажда подколоть. И как ты это сочетаешь?
- С трудом, - не переставая смеяться, пытаюсь сказать я.
- Ну-ка иди сюда, я тебе покажу старость!