Всё начинается с чьей-либо мечты
Ещё несколько недель гонки позади. Я много чего доделала в Москве, освободив себе – надеюсь – во многом летние месяцы хотя бы от сильных авралов. Суетилась, ныла, что хочу уехать, а когда дел стало поменьше, проявились друзья, которые помнят, любят, с которыми хорошо. И я даже осталась ещё на 4 дня в столице не по делам, а ради них. И было хорошо. Были шашлыки, шампанское, песни, были кино и долгие разговоры на тесных кухнях, моя крохотная машинка вновь была до отвала заполнена людьми, и громко играло радио. Я все-таки эгоистка. Вокруг меня такие люди, а я…
А я вернулась в Петербург. На самолете, ибо с поездами летом швах.
И стала орудовать на кухне, желая испечь пирог с вишней. По-деловому надела фартук, достала распечатанный из Интернета рецепт и телефон (для консультаций с более опытными в кулинарии подругами), выставила с кухни Сашу, который не роптал, только посмеялся уже на пороге:
- Милый, ты ведь не умеешь готовить?
- И что? – С мягким вызовом отозвалась я, ожидая продолжения.
- А то, что фартук носят не вместе, а вместо. Вместо, маленький. И тогда все прощается.
Я старательно мыла вишню, доставала продукты и самозабвенно названивала с вопросами по всей телефонной книге. И вот, моральные приготовления окончены, я в предвкушении потерла руки, достала большой пакет с мукой и он… выпал у меня из рук. На пол. Мука по всей кухне. Красивым белым облаком оседает повсюду.
В этот момент – я не знаю, каким чутьем ведомый, - входит Александр. Я судорожно думаю, как это убирать. Саша молча стоит у порога несколько секунд, потом присаживается на корточки и начинает рисовать пальцем на рассыпавшейся муке. Затем встает, берет со стола разные фрукты и разбрасывает их по полу, вписывая в написанную пальцем картину. Я смотрю на это широко раскрытыми глазами:
- Саша!
- Врожденное чувство прекрасного, Лени, ничего не поделаешь, - не отрываясь от т.н. творчества говорит Саша.
- Сашка, но это же потом уби… - Начинаю я, но меня обрывают.
- Тсс! Милый, - поднимает на меня взгляд, стараясь оставаться серьезным, Саша, - ну, милый, тебе ли не знать, что такое творчество? Тебе ли объяснять, как важно его не спугнуть?
Я смеюсь, и со словами: «Меня учили на ИЗО в школе, что у картины должен быть фон, желательно не белый» достаю корицу и красный перец и, тоже присаживаясь, под одобрительным взглядом Александра начинаю посыпать ими пол, разукрашивая какие-то нарисованные Сашей элементы. Занятие захватывающее. В какой-то момент мы встали, огляделись вокруг, Саша перевел взгляд на меня, придирчиво осмотрел меня с ног до головы, а потом беззаботно засмеялся:
- Маленький, ну когда же ты начнешь меня слушать? Я же говорил: фартук вместо, а не вместе. Ты вся в муке: теперь смотри, сколько всего снимать придется. А можно было бы эротично скинуть только фартук!
- Ты тоже в муке, любезный Саша, - стала парировать я. – А тебе вон сколько всего с себя стаскивать. Я же не могла тебя в этом деле бросить!
- Женщины! – Развел руками Александр, - как же вы не понимаете! Ты могла мне подать пример, улавливаешь смысл? Я бы справился гораздо быстрее, чтобы тебя догнать!
- Мужчины! Скорость, скорость, скорость… - Сказала я и демонстративно неспешно положила ему в рот вишенку, а ещё несколько повесила за веточки себе на уши.
Саша дожевывал свою одну и, не отрываясь, смотрел на меня. Я вызывающе подняла голову прямо к его лицу:
- Ну что, что-то не нравится?
- Можешь, когда хочешь, - имитируя преподавательскую интонацию, отозвался он и поцеловал…
Да, вишню потом и я ела. Вкусно.
А я вернулась в Петербург. На самолете, ибо с поездами летом швах.
И стала орудовать на кухне, желая испечь пирог с вишней. По-деловому надела фартук, достала распечатанный из Интернета рецепт и телефон (для консультаций с более опытными в кулинарии подругами), выставила с кухни Сашу, который не роптал, только посмеялся уже на пороге:
- Милый, ты ведь не умеешь готовить?
- И что? – С мягким вызовом отозвалась я, ожидая продолжения.
- А то, что фартук носят не вместе, а вместо. Вместо, маленький. И тогда все прощается.
Я старательно мыла вишню, доставала продукты и самозабвенно названивала с вопросами по всей телефонной книге. И вот, моральные приготовления окончены, я в предвкушении потерла руки, достала большой пакет с мукой и он… выпал у меня из рук. На пол. Мука по всей кухне. Красивым белым облаком оседает повсюду.
В этот момент – я не знаю, каким чутьем ведомый, - входит Александр. Я судорожно думаю, как это убирать. Саша молча стоит у порога несколько секунд, потом присаживается на корточки и начинает рисовать пальцем на рассыпавшейся муке. Затем встает, берет со стола разные фрукты и разбрасывает их по полу, вписывая в написанную пальцем картину. Я смотрю на это широко раскрытыми глазами:
- Саша!
- Врожденное чувство прекрасного, Лени, ничего не поделаешь, - не отрываясь от т.н. творчества говорит Саша.
- Сашка, но это же потом уби… - Начинаю я, но меня обрывают.
- Тсс! Милый, - поднимает на меня взгляд, стараясь оставаться серьезным, Саша, - ну, милый, тебе ли не знать, что такое творчество? Тебе ли объяснять, как важно его не спугнуть?
Я смеюсь, и со словами: «Меня учили на ИЗО в школе, что у картины должен быть фон, желательно не белый» достаю корицу и красный перец и, тоже присаживаясь, под одобрительным взглядом Александра начинаю посыпать ими пол, разукрашивая какие-то нарисованные Сашей элементы. Занятие захватывающее. В какой-то момент мы встали, огляделись вокруг, Саша перевел взгляд на меня, придирчиво осмотрел меня с ног до головы, а потом беззаботно засмеялся:
- Маленький, ну когда же ты начнешь меня слушать? Я же говорил: фартук вместо, а не вместе. Ты вся в муке: теперь смотри, сколько всего снимать придется. А можно было бы эротично скинуть только фартук!
- Ты тоже в муке, любезный Саша, - стала парировать я. – А тебе вон сколько всего с себя стаскивать. Я же не могла тебя в этом деле бросить!
- Женщины! – Развел руками Александр, - как же вы не понимаете! Ты могла мне подать пример, улавливаешь смысл? Я бы справился гораздо быстрее, чтобы тебя догнать!
- Мужчины! Скорость, скорость, скорость… - Сказала я и демонстративно неспешно положила ему в рот вишенку, а ещё несколько повесила за веточки себе на уши.
Саша дожевывал свою одну и, не отрываясь, смотрел на меня. Я вызывающе подняла голову прямо к его лицу:
- Ну что, что-то не нравится?
- Можешь, когда хочешь, - имитируя преподавательскую интонацию, отозвался он и поцеловал…
Да, вишню потом и я ела. Вкусно.